Всем здравия и силы!
             
Недавно увидела в инете панегирик ИИ с призывом, цитирую: "Надо осознать нашу роль в развитии Природы, в развитии Высшего Разума. И смириться с ней. Человечество выполнило историческую миссию, подошло к своему концу, дав начало более высокой электронной цивилизации. И оно должно уйти с исторической сцены. Уйти достойно, не цепляясь за существование и не чиня всевозможных препятствий появлению нового электронного общества".

Вот мой ответ чемберлену:

Марина Черткова

СКАЗ-ПРИТЧА О НЕПРИСТУПНОЙ КРАСОТЕ

                 Жила-была Красота-лепота. Ладная да премудрая настолько, что казалась дурочкой. Она жила на Земле в высокой башне, - такой высокой, что могла выходить на балкон и говорить со звездами, но вот о чем, никто не слышал. Плоды диалога были видны лишь когда Красота спускалась вниз и спешила по траве в сад, где распускались цветы, журчал родник и пели птицы. Все, что узнала от звезд, Красота вышивала разноцветными звездными нитями, вплетая в основу перво-наперво солнечный луч. По завершении вновь созданного звеняще-речистого яркого убора Она спала, не ведая, что происходит снаружи Ее неприступной Крепости.
                 Меж тем из года в год, из века в век, из тысячелетия в тысячелетие вокруг башни творился хаос. Дымились костры, били пушки, развевались знамена, лилась кровь, а по лестницам, приставленным к стенам, карабкались завоеватели. Если быть краткой, то дело обстояло так: мужская часть населения Земли разделилась на два лагеря – поклонников Красоты и ее противников. Первые в стремлении завоевать сердце Красоты сочиняли Ей серенады, живописали Ее портреты, а вторые, стремясь разгадать тайну Ее власти, очерняли и обвиняли Красоту во всех смертных грехах, и, не в силах ничем досадить Ей, отыгрывались на простых женщинах, сжигая их на кострах, насилуя и отправляя в монастыри-клетки. Поклонникам Красоты, впрочем, тоже приходилось довольствоваться самыми обычными женщинами. Поклонники скучали и требовали от женщин невозможного: быть прекрасными, эротичными и работящими одновременно. Надо ли продолжать, что бедняжки не справлялись и, не в силах выполнить столь высокие требования, становились матерями-одиночками? А поклонники вновь возвращались к своему Идеалу: писали иконы, гранили алмазы и шили платья. Строили храмы. Сначала поклонники делали это бескорыстно, но, видимо, от отчаяния, что, как ни старались приблизиться к обладанию Красотой, Она от них ускользала, они стали обогащаться. Создание подделок под красоту стало прибыльным бизнесом, но и только. По сравнению с лучащимися, оживляющими все вокруг полотнами, что вывешивала Красота из окон своей недоступной башни, это были горы мусора.
                Но мы совсем забыли о противниках Красоты! Здесь надо сделать небольшое отступление, чтоб пояснить, откуда они взялись. Наверняка читатель уже догадался: из бывших поклонников-неудачников! То есть из тех, кто возненавидел Красоту за ее недоступность. Потому-то противники не первые, а вторые. Противники Красоты, в свою очередь, раскололись на два лагеря: тех, кто выискивал в тайных лабораториях способ Ее уничтожения, и тех, кто бросал Ей вызов открыто.
                Шли века. Красота не ведала ни о поклонниках, ни о противниках, а еще о том, что из-за мужского стремления обладать Ею страдает столько женщин на земле, поскольку каждую из них, включая последнюю уродину, Звездная золотошвейка пометила своим солнечным стежком. Просыпаясь по утрам в своем радужном гамаке и откушав от щедрот Земли и Неба – росинку со звездной пылинкой, Она выбирала новое платье и выходила на балкон. Там она вслушивалась в радостную песню новорожденной Звезды, преломленную солнечным лучом, и, напевая ее (надо ли говорить, что голос Красоты прекрасен?), садилась шить новый убор для Земли-невесты. На закате солнца, с последним стежком Она как бы случайно укалывала пальчик иглой. Так она подписывала свои произведения – капелькой крови. И в этом была Ее единственная неосторожность, но Красота о том не ведала. А может, и ведала, но не могла иначе: без этой капельки покров терял свою долговечность.
               Об этом со временем узнали Ее противники в тайных подземных лабораториях. Все их самые совершенные и хитроумные приборы и машины создавались в течение веков только для того, чтобы извлечь из вытканных Красотой земных покровов малейшие микроны Ее живительной крови. Противников не смущало, что они уподобились вампирам или пиявкам. Что на Земле льются реки крови – животной и человеческой. Нет, это никого не останавливало: вкусив микроны оживляющей силы, противники плыли на алых парусах к заветной цели: полному обладанию источником. Им вторили поклонники, воспевая паруса цвета крови. Штурмы башни продолжались не смотря на то, что корабли тонули, самолеты разбивались, горели леса, мелели реки, множились болезни, а земля едва плодоносила. Но это не беда, уверяли поклонники и противники. Мы как никогда близки к цели.
              «Долой распутную шлюху, ввергшую весь мир в соблазн!» - шипели противники в тайных подвалах. И шли на штурм башни, вооружившись последним словом науки и техники. Жажда покорения и усмирения «шлюхи» удваивала силы.
              «Непорочная Красота спасет падший, погрязший в разврате мир!» - подпевали им поклонники в борделях, куда они зашли в поисках натуры. И шли на штурм башни с кистью-резцом, пером (ноутбуком) и семиструнной в руках. Мечта о возможности обладания чистейшей и прекраснейшей из «богинь» пьянила их.
                А Красота, когда случайно смотрела вниз, улыбалась, как дурочка, и протягивала карабкающимся к ней теплые ладони. Они всегда лучились после создания нового полотна, украшавшего Жену Неба, к которой Красота была сильно привязана и поэтому не покидала башни. Странно только, что Она не замечала равнодушия людей к предмету своей любви.
                Напрасно иные женщины взывали к мужскому разуму, пытаясь остановить мужей и вернуть на землю, к делам насущным: чинить дом, воспитывать детей, растить сад. Мужи отмахивались от жен как от мух: разве пристала подобная возня мужскому гению, призванному осуществлять два наиважнейших дела на земле – покорять и поклоняться? И мужей осенило: создание Высшего Разума – это ли не способ проникнуть в башню, в альков с непорочной сладострастницей? Зачем тогда жены и дети – ненужный балласт, тормозящий создание Супермозга, совокупляющегося с недоступной Вечностью! А доступ к Вечности открывала покоренная Красота, та самая Огонь-девка, - это даже обычному мозгу понятно.
                Жены испугались за своих невечных детей не на шутку и заплакали, чем еще больше раздражили противников и поклонников, близких к вожделенной цели как никогда. Но, впрочем, реальной опасности для осуществления мужских планов женщины не представляли. С большинством из простых женщин, хранящим в себе довольно ощутимый или же слабый отсвет Красоты, давно разобрались, рассортировав их по гаремам, борделям, малым предприятиям типа салонов красоты, кухням-спальням и прочим формам женских услуг. Не пожелавшие услуживать беззаветно и безоговорочно могли выбрать между монастырем-клеткой, психбольницей и сырой землей. Подступы к башне были отрезаны как в любой клуб по мужским интересам. Взамен этого и исключительно в интересах женщин, тянущихся к красоте, оборотистые мужчины организовали ежегодные конкурсы красоты планетарного масштаба и местного значения.
                 Минуло не одно столетие, и вот настало время, когда и поклонники и противники были вознаграждены за свое упорство в штурме неприступной Крепости…
Вышла как-то Красота на балкон, протянула ладони к звездам, но те молчали.  И слышна была только одна песня – пустоты и мрака. Звуковая нить-волна, идущая от них, была бесцветной и удушливо-вязкой. Все, что могло получиться из мертвой основы, это лишь саван. Красота медлила начать шить его, потому что любила ту, которую наряжала для мужа-Неба в радужные шелка. Наконец Она смекнула, в чем причина.
                 Долго вглядывалась Красота вниз, в копошение противников и поклонников вокруг своей башни, но с высоты не могла понять, чем это безумие вызвано. Неужто Ею, в самом деле? И тогда Она решила спуститься, но прежде обернулась Жар-птицей – ведь башня была так высока, что обычная птица, орлица к примеру, не осилила б путь до земных чертогов.
                 Красота так уже делала однажды – слетала. В прошлый свой визит в облике Жар-птицы она даже разрешила одному поклоннику выдернуть перо из своего хвоста (это стоило ей потери светлого волоска в прическе). А людские басни о том, что Она якобы позволила посадить Себя в золотую клетку… Это даже не басни, а попросту враки!
                 Миновав Облачный край, Она стремительно неслась к земле, со скоростью подвластного ей света, чтобы те, кто мог увидеть Ее в телескоп, приняли Огонь-девку за падающий метеор. Но напрасно Она таилась: красота Ее к собственному удивлению стала блекнуть, а свечение одежд ослабло, подобно затуханию костра. Так что при касании земли Она обернулась сизой голубицей.
                 Правду сказать, Красоте в этот миг было не до собственных превращений, - куда сильнее Она изумилась тому, что та, кого Она наряжала как невесту, куталась в грязные лохмотья, будто нищенка, и слезно просила Красоту оставить ее вот так и быстрее улетать отсюда. Как в бреду, Земля все твердила про страшного невидимого Паука-кровососа, созданного противниками. От него нет спасения ни на земле, ни на небе!
                  Красота же, при виде земных ран, проглядывающих сквозь дыры в рубище, – страшных оспин-ожогов, синяков и гнойников, - впервые в жизни заплакала. Слезы, падая на землю, исцеляли ее раны, вмиг зарастающие травой, но чем больше лила их голубица, тем сильнее походила на черную ворону. А трава зеленела недолго, и цветы, распускаясь, тут же засыхали. Птицы, глотнув зловонного воздуха, падали замертво, а рыба всплывала в водах кверху брюхом.
                  «Улетай быстрее, - молила Земля, – Это все он, жадный паук…  Он оплел меня паутиной, чтоб заманить Тебя, выпить через меня Твою кровь ради собственного бессмертия. Улетай, Ты должна сшить мне саван своими руками, быстрей паучьего, но ни в коем случае не ставь своей метки, не коли больше пальчик…»
                  Земля смолкла, слабо дыша, - сил почти не осталось, и она погрузилась в лихорадочное забытье, часто вздрагивая и тревожа людей высокими волнами в океанах и лавинами в горах…  Небо плакало и хмурилось, скрывая солнце за тучами.
                 Черная Ворона, а не голубица теперь возвращалась в башню, рассекая крыльями ночь. Страшная правда о людях открылась ей: они больше не любили Землю. И не любили по-настоящему Ее, Красоту. Раз создали Паука, высосавшего их Мать, а теперь плетущего невидимую паутину вокруг Крепости.
                 Достигнув своих надземных чертогов и пройдя в покои, окутанные мраком и лишь слегка подсвеченные ущербной луной, Она стала перед зеркалом, вынула гребень из волос цвета воронова крыла. Когда-то золотой, а теперь черный, как уголь, гребень был брошен вниз на землю со словами: «Вычеши-выкоси мои нити-власа из всех земных женщин, до единого звездного стежка!»
                 Как только Она это произнесла, на земле случилась новая напасть: женщины стали во многом похожи на мужчин (например, страстной любовью к деньгам и авто и равнодушием к собственным детям). Правда, наблюдалось одно существенное отличие: вместо Красоты-лепоты женщины поклонялись Пауку-невидимке. Не прошло и года, как, подобно мужчинам, они разделились на его поклонниц и противниц. Паук не обращал ни малейшего внимания ни на женщин (как поклоняющихся, так и протестующих), ни на мужчин, вдруг разом охладевших к Красоте и взревновавших к Пауку женщин-соперниц, ни на жертвы человеческими детьми, что рождались все реже и реже, все слабее и уродливее. Зато росла, наращивая спиральные круги, невидимая путина, в которой висела издыхающей мухой Жена Неба – когда-то наливное, а теперь засыхающее голубое яблоко на ветке Древа Жизни...
                 Но вернемся скорее в чертоги Красоты. На зорьке следующего дня в покои Ее влетел Сокол и обернулся золотым гребнем. Едва он коснулся волос цвета вороного крыла, как те вновь посветлели – забранных у всех земных женщин стежков-меток, россыпей родинок-веснушек и огоньков в глазах было вполне достаточно, чтобы восстановить потраченные на перелет силы и зачерненный обидой прежний облик. Конечно, Красоте было жаль тех, в кого она вложила запас света для Жизни и кто так бездарно тратил его на конкурсы красоты, потворствуя мужскому нетерпению и паучьей похоти. И поделом.
                 Сияя свежестью и румянцем, в короне из розовых лучей утренней зари, Красота надела иссиня-черное платье, сплошь вышитое черным жемчугом и гранатовыми зернами цвета крови, и села шить земной саван. Расшитый, как и платье Красоты, гранатными зернами, саван был столь прекрасен, что даже подглядывающее за спорой работой Небо перестало плакать над умирающей Женой-Землёй.
                 А Красота не проронила ни слезинки, но лицо Её за работой было сосредоточенно и строго. К вечеру Она окончила саван и, выйдя на балкон, показала Небу и Земле свое рукоделие. Небо вспыхнуло мириадами звезд, а Земля глубоко вздохнула - так, что подвинулись горы и моря... Это, конечно, сильно отразилось на людях и их постройках, но о них никто и не вспомнил, не до того было.
                 Вселенная ждала, что будет дальше. Звезды широко раскрыли свои и без того яркие очи… Красота, помучив зрителей долю секунды, повела белыми плечами и послала Земле огненно-воздушный поцелуй, подмигнув при этом глазастому Небу. Осталось последнее: вынув иголку из одежд, Она легонько уколола себе мизинчик. Капелька крови смешалась с соком граната на саване цвета слепящего снега… Ах!!!
                  Так и осталось загадкой для всех, отчего все-таки издох созданный нетерпением, жадностью и злобой страшный Паук, и отчего повымерли сначала его поклонницы и противницы, а вослед им противники и поклонники… Лишь позабытые ими малые дети каким-то чудом уцелели в складках земных и звериных норах. И выйдя оттуда, земные дети дивились теплу, свету солнца и ярким цветам, вырастающим из земных трещин.
                  Говорят, Мать-Земля скоро очнулась от морока-забытья и, как только раны ее затянулись, она стала еще краше. А еще говорят, что любовь верного ей Отца-Неба столь безгранична, что сама Вечность снизошла, чтобы присутствовать на их Золотой свадьбе, а любимице своей, Красоте-лепоте наказала шить отныне только свадебные уборы и зваться, когда та вдруг захочет полетать, не Жар-птицей, а Заряницей. И еще дала совет перьями не разбрасываться направо-налево. А то опять, чего доброго, поклонники-противники понабегут, как трутни на дармовой мёд.

Отредактировано Марина (2014-09-07 10:32:41)