Карлос КАСТАНЕДА. ДАР ОРЛА.
...ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ВТОРОЕ "Я"
1. ФИКСАЦИЯ ВТОРОГО ВНИМАНИЯ

Был полдень, когда я прибыл туда, где жили Горда и  сестренки.  Горда
была одна, сидя снаружи у двери и глядя на  далекие  горы.  Она  объяснила
мне, что ушла в воспоминания и как раз в данный момент была на грани того,
чтобы вспомнить что-то очень смутное, связанное как-то со мной.
     Тем же вечером, после ужина, Горда, три сестренки, трое Хенарос  и  я
сидели на полу комнаты Горды.
     Женщины сидели рядом.
     По какой-то причине, хотя я и был с каждым из них одинаковое время, я
выделял Горду в качестве доверенной всех моих  забот.  Другие  как  бы  не
существовали для меня. Я считал, что  причиной  было,  вероятно,  то,  что
Горда напоминала мне дона  Хуана  в  отличие  от  остальных.  В  ней  была
какая-то легкость и простота, хотя это не проявлялось никак в ее поступках
и существовало только в моем восприятии ее.
     Все они хотели знать, что я делал и чем занимался.
     Я  рассказал  им,  что  ездил  в  город  Толлан  <столица   толтеков>
(провинция  Идальго),  где  посетил  несколько  археологических  развалин.
Больше всего на меня  произвел  впечатление  ансамбль  из  четырех  фигур,
колоссальных, колоннообразных, называемых  "атланты",  которые  стояли  на
плоской крыше пирамиды.
     Каждая  из  почти  цилиндрических  фигур  высотой  4.5  метра   и   в
поперечнике 0.9 метра. Изготовлены они из четырех отдельных глыб  базальта
и вырезаны в  виде  того,  что,  по  мнению  археологов,  должно  выражать
толтекских воинов, облаченных в воинские доспехи. В  шести  метрах  позади
каждой из этих фигур на вершине пирамиды находился еще один ряд из четырех
прямоугольных колонн той же  высоты  и  ширины,  как  и  первые,  и  также
изготовленных из отдельных каменных глыб.
     Благоговейный  страх,  вызываемый  этими  фигурами,  усилился   после
рассказа о них друга, который водил меня по этим местам. Он рассказал, что
один завсегдатай этих развалин признался ему, что  слышал,  как  "атланты"
ходят по ночам так, что земля трясется под ними.
     Я попросил Хенарос прокомментировать то, что я услышал.
     Они уклонялись от ответа и посмеивались.
     Я обратился к Горде, сидящей  рядом  со  мной,  и  прямо  спросил  ее
мнение.
     - Я никогда не видела этих фигур, - сказала она, - я никогда не  была
в Туле. Одна лишь мысль поехать туда приводит меня в ужас.
     - Почему это пугает тебя, Горда? - спросил я.
     - Что-то случилось со мной в  развалинах  Монте-альбан  в  Оасаке,  -
сказала она. - я обычно бродила по этим развалинам даже  после  того,  как
нагваль дон Хуан Матус запретил мне и ногой туда ступать. Не знаю  почему,
но мне нравилось это место. Каждый раз, бывая  в  Оасаке,  я  отправлялась
туда.
     Поскольку одиноким женщинам часто угрожает опасность,  обычно  я  шла
туда с Паблито, который очень смел.
     Но однажды я пошла туда с Нестором. Он заметил, что на  земле  что-то
поблескивает. Мы немного покопались и вырыли странный камень, который  как
бы влился в мою ладонь. В камне было аккуратно  просверлено  отверстие.  Я
хотела просунуть туда палец, но Нестор остановил меня. Камень был  гладким
и сильно согревал мою руку. Мы не знали, что с ним делать. Нестор  положил
его в свою шляпу, и мы понесли его, как если бы это  была  какая-то  живая
зверюшка.
     Все расхохотались. В том,  что  Горда  рассказывала,  казалось,  была
скрыта какая-то шутка.
     - Куда ты его дела? - спросил я.
     - Мы принесли его сюда, в этот дом, - ответила она, и  это  заявление
вызвало у остальных неудержимый смех. Они кашляли и задыхались от хохота.
     - Шутка обернулась против Горды, - сказал Нестор. - тебе надо понять,
что она упряма, как никто другой.
     Нагваль уже предупреждал ее, чтобы она не шутила с камнями, костями и
другими предметами, которые она может найти зарытыми в землю,  но  за  его
спиной она подбирала всякую чепуху.
     Тогда в оасаке она настояла на том, чтобы нести эту  богом  проклятую
вещь. Мы сели с ней в автобус и привезли камень  прямо  в  этот  город,  а
затем и в эту комнату.
     - Нагваль и Хенаро отправились в какую-то поездку, - сказала Горда. -
я осмелела, просунула палец в отверстие и поняла, что камень обтесан таким
образом, чтобы его держать в руке. Сразу же я смогла ощущать чувства того,
кто раньше держал  этот  камень.  Это  был  камень  силы.  Мое  настроение
изменилось. Я стала бояться. Что-то  ужасное  стало  мелькать  в  темноте,
что-то такое, что не имело ни формы, ни окраски.  Я  не  могла  находиться
одна. Я просыпалась от собственного крика, и уже через пару дней я  совсем
не могла спать. Все по очереди составляли мне компанию днем и ночью.
     - Когда вернулись нагваль и дон Хенаро, - сказал Нестор, - то нагваль
отправил меня и Хенаро положить камень обратно, точно на то место, где  он
был закопан. Хенаро понадобилось три дня, чтобы определить точное место. И
он его нашел.
     - Что с тобой случилось потом, Горда? - спросил я.
     - Нагваль похоронил меня, - сказала она. - девять дней  я  обнаженной
пролежала в земляном гробу.
Опять последовал приступ всеобщего хохота.
     - Нагваль сказал ей, что она не может  выходить  оттуда,  -  объяснил
Нестор. - Бедной Горде пришлось писать  и  какать  в  свой  гроб.  Нагваль
замуровал ее в ящик, который он сделал из палок,  прутьев  и  земли.  Лишь
сбоку была маленькая дверца, чтобы давать ей воду и  пищу.  Все  остальное
было плотно заделано.
     - Почему он захоронил ее? - спросил я.
     - Это был единственный способ  поместить  ее  под  защиту,  -  сказал
Нестор, - она должна была находиться под землей, чтоб земля  ее  вылечила.
Нет лучшего лекаря, чем  земля.  К  тому  же  нагваль  должен  был  убрать
ощущение этого камня, который был  сфокусирован  на  Горде.  Земля  -  это
экран, она ничего не пропускает сквозь себя ни туда, ни  обратно.  Нагваль
знал, что ей не  станет  хуже  от  того,  что  она  девять  дней  проведет
захороненной. Ей могло стать только лучше. Что и случилось.
     - Горда, что это за чувство - быть захороненной? - спросил я.
     - Я чуть с ума не сошла, - сказала она, -  но  это  было  просто  мое
потакание себе. Если бы нагваль не поместил меня туда, я бы  умерла.  Сила
этого камня была для меня чересчур велика. Его владелец был очень  большим
мужчиной. Могу сказать, что его ладонь была вдвое больше моей. Он держался
за этот камень ради собственной жизни, но в конце концов его кто-то  убил.
Его страх ужаснул меня. Я могла чувствовать, как что-то находит  на  меня,
чтобы есть мое мясо. Именно это чувствовал тот мужчина. Он  был  человеком
силы, но кто-то еще более сильный одолел его.
     Нагваль говорил, что если иметь предмет такого рода, то это  принесет
несчастье, потому что его сила входит в столкновение с другими  предметами
такого рода, и  владелец  становится  или  преследователем,  или  жертвой.
Нагваль говорил, что у таких предметов в самой их природе заключена война,
так как та часть нашего  внимания,  которая  фокусируется  на  них,  чтобы
придать им силу, является очень опасной и воинственной частью.
     - Горда очень жадная, - сказал Паблито. - она рассчитывала, что  если
она найдет что-нибудь такое, что уже имеет  большой  запас  силы,  то  она
станет победителем, так как в наше время уже никто  не  стремится  бросать
вызов.
     Горда согласилась кивком головы.
     - Я знала, что можно поднять что-либо еще, кроме  той  силы,  которую
имеют такие предметы, - сказала она. - когда я впервые  засунула  палец  в
отверстие и зажала в ладони  камень,  моя  рука  стала  горячей  и  начала
вибрировать. Я почувствовала себя большой и сильной. Я скрытная, и поэтому
никто не знал, что я держу в руке камень. После того, как я держала его  в
руке несколько  дней,  начался  настоящий  ужас.  Я  чувствовала,  что  за
владельцем камня гонятся, и чувствовала его  страх.  Он  был,  несомненно,
очень сильным магом, и тот, кто его преследовал,  хотел  не  только  убить
его, но и съесть. Это меня действительно пугало. Мне  бы  следовало  тогда
бросить камень, но то чувство, которое я ощутила,  было  настолько  новым,
что я держала камень зажатым в кулаке, как  проклятая  дура.  Когда  же  я
наконец бросила его, то было уже поздно. Что-то во мне попалось на крючок.
Я стала видеть людей,  подступающих  ко  мне,  людей,  одетых  в  странные
одежды. Я чувствовала, как они кусают меня, отрывая куски мяса с моих  ног
маленькими острыми ножами и просто зубами. Я обезумела!
     - Как эти видения объяснял дон Хуан? - спросил я.
     - Он  сказал,  что  она  больше  не  имела  защиты  и  поэтому  могла
воспринимать фиксацию того человека, его  второе  внимание,  которое  было
влито в тот камень. Когда его убивали, он держался за этот  камень,  чтобы
собрать всю свою концентрацию. Нагваль сказал,  что  сила  этого  человека
ушла из его тела в этот камень; он знал, что делает. Он  не  хотел,  чтобы
его враги получили ее, съев его тело. Нагваль сказал также,  что  те,  кто
его убивал, знали об этом, вот почему они ели его живым, чтобы  заполучить
ту силу, которая еще оставалась в нем. Должно быть, они  закопали  камень,
чтобы избежать беды. Ну, а  Горда  и  я,  как  два  идиота,  нашли  его  и
выкопали.
     Горда кивнула утвердительно два  или  три  раза.  У  нее  было  очень
серьезное выражение лица.
     - Нагваль сказал мне, что второе внимание -  это  самое  свирепое  из
всего существующего, - сказала она. - если оно сфокусировано на предметах,
ничего не может быть хуже.
     - Ужасно здесь то, что мы цепляемся, - сказал Нестор. - тот  человек,
что владел этим камнем, цеплялся за свою жизнь, за свою силу - вот  почему
он пришел в ужас, почувствовав, как съедают его мясо. Нагваль сказал,  что
если бы тот человек отказался от своего чувства обладания и отдал бы  себя
смерти, какая бы она ни была, то в нем не было бы никакого страха...

http://karlos-kas.ru/book-6-1.html